Путевые заметки экспедиции «Пути великих свершений» в Усть-Майский улус. 1 часть

Как известно, значение Охотского и Аянского трактов в истории России огромно, не вдаваясь в подробности можно сказать, что в свое время эти тракты по своей важности вполне были сопоставимы с нынешней Транссибирской магистралью, авиасообщением, интернетом, спутниковой и иными видами связи вместе взятыми, соединяющих центр России с ее владениями на Тихом океане. Позже эти старинные тропы во многом предопределили и создали первые условия, предпосылки для промышленного освоения ископаемых богатств знаменитых хребтов Сэттэ Дабаан и Джугджур.

Тропа, проторенная еще первопроходцами, позже пройденная экспедициями Витуса Беринга, получившая название Охотского, или же Екатерининского тракта, берет свое начало в форпосте русской экспансии — в городе Якутске и ведет к воротам в воды Тихого океана — к порту Охотска. Определение «тракт» в этом случае было присвоено, скорее всего, дабы подчеркнуть важность, государственный статус предприятия, поскольку по свидетельству современников, дорога, вплоть до своего закрытия, по сути, так и оставалась конно-гужевой тропой. Все же по сравнению с Якутско-Колымским, который также не уступал по обустройству и сложности, путь до Охотска был гораздо короче, к тому же, очевидно, что Охотское море поприветливее Северного ледовитого океана. Таким образом, статус основной дороги на Чукотку, Камчатку, а позже и в Северную Америку, был передан конно-гужевому пути Якутск-Охотск.

Официально государственный почтовый тракт Якутск-Охотск был учрежден в 1731 году стараниями Витуса Беринга, то есть сразу после Первой Камчатской экспедиции. Его протяженность составляла около 1000 верст, часть из которых приходилась на горную местность. Тракт старались по возможности через каждые 20-30 верст заселить как русскими крестьянами, так и якутскими семьями, местами каторжанами и заключенными. Эта затея осталась до конца не законченной по той простой причине, что большинство переселенцев, не вытерпев условий жизни, банально сбежали в родные или же в более гостеприимные края. Почтовую гоньбу и грузоперевозки осуществляли в основном местные жители на своем транспорте. Набор происходил в виде повинности, а чуть позже персонал стали уже нанимать на возмездной основе.

С закрытием Охотского тракта связано еще одно любопытное явление как Российско-Американская компания, по сути это была частная компания, на которую государство делегировало множество своих функций и полномочий на территории Северотихоокеанского региона. В компании, по большому счету, балом правили наследники купца Григория Шелихова, того самого купца, торговый дом которого к концу XVIII века фактически установил на Аляске свою монополию, а в числе акционеров числились сам император, члены его семьи и многие влиятельные царедворцы. Даже первый правитель Русской Америки Александр Баранов изначально тоже был главой одной из компаний Шелихова. Хотя устав компании во многом и базировался на уставах аналогичных европейских компаний, у Российской Империи уже имелся свой опыт подобных организаций, успешно действовавших в Средней Азии, так что дело пошло, как по «маслу».

С началом работы компании сразу всплыла проблема сложности прохода по Охотскому тракту, сильно тормозившая грузоперевозки. В связи с тем в 1849 году основная фактория из Охотска была переведена в новый порт, располагавшийся южнее — в Аян. Путь с Якутска до Аяна, проходивший через Амгу, Усть-Маю, Аим, Нелькан был проще и удобнее, что и решило судьбу Охотского тракта. В Амгино-Аянский тракт, как еще его именовали, после проезда по нему генерал-губернатора Н.Н. Муравьева был переведен и государственный почтовый тракт. В довершение всего, Охотскую флотилию по его же рекомендации было решено перебазировать на Камчатку — в Петропавловск.

Звездный час Аяна продлился и того короче, вслед за продажей Северо-Американских владений, сворачиванием деятельности Российско-Американской компании, приходом Невельского в устье Амура он пришел в упадок. В годы Гражданской власти на тракте происходили бои между частями Пепеляева и отрядами Вострецова. Какое-то время дорога еще используется, но к концу 1920 вместе с Аяном приходит в упадок. Вновь о ней заговорили в 1990-2000-х годах, когда вынашивались амбициозные планы по строительству автомобильной, даже речь шла о железнодорожном полотне с Якутска до Аяна и, как помню, это связывали с той идеей, что у Якутии должен был быть свой выход в теплые моря.

План строительства автодороги Хандыга — Эльдикан, которая далее должна была проложена до Аяна, был подписан вторым президентом Якутии Вячеславом Штыровым в 2002 году. Подробнее об этом расскажет председатель районного Совета депутатов Томпонского улуса Илья Шадрин:

Что же касается Охотского тракта, то ее оживление было связано со строительством телеграфной линии, которое велось с 1909 по 1910 годы. К тому моменту по тракту перевозились только грузы с Охотска в Якутск, дорога представляла собой все ту же тропу, условно предназначенной для перевозки грузов, шедших с Дальнего Востока в Якутию.

О состоянии Охотского тракта, о ее особенностях и реалиях в очень хорошо описано в воспоминаниях тогдашнего начальника Иркутского почтово-телеграфного округа Роберта Юльевича Зонненбурга, который по своему обыкновению всегда выезжал в строящиеся объекты лично, проследовал по Охотскому тракту из Якутска в марте 1909 года.

Его «Путевыя впечатлѣнiя съ постройки Охотского телеграфа изъ Якутско-Охотского края», изданные в Иркутске 1910 году, по моему скромному мнению, являются единственным источником, подробно описывающим путь из Якутска в Охотск, относящиеся к началу прошлого века. Автор не стал ограничиваться сугубо техническими аспектами повествования, а довольно своеобразно и любопытно описал жизнь, нравы и быт населения, встреченного им в пути, так, что по его заметкам вырисовывается вполне цельная картина состояния дел на тракте. В дальнейшем, дабы не усложнять и так непростую историю, при необходимости, в основном буду опираться на его повествование.

Здесь необходимо немного разобраться с телеграфом. Совсем недавно нашему проекту при поездке в Таттинский улус удалось навестить места, по которым он был протянут и соответственно проходил Якутско-Охотский тракт. Вылазка в исторические места состоялась благодаря АО «Таттаавтодор» и его генеральному директору Ивану Бочонину, который лично сопровождал нас в этой непростой дороге.

В поездку со стороны Ытык-Кюельского литературно-художественного музея-заповедника «Таатта» был приглашен его директор, руководитель Таттинского отделения Русского географического общества Владимир Таппыров. В рамках съемок второй серии документального фильма «Пути великих свершений» планируется часть эпизодов, связанных с деятельностью старых почтовых трактов, которые, как известно, возникли по инициативе Витуса Беринга, снять на территории музея. Для этого рассматривается возможность реконструкции на его территории здания почтового стана, что впоследствии, помимо съемок, послужит для развертывания на базе музея “Хадаайы” тематического объекта, посвященного тематике Якутско-Охотского тракта. На мой взгляд, все для этого начинания в наличии: свободная земля, заинтересованные люди, неподалеку даже расположена коневодческая база, как говорится, есть где разгуляться фантазии.

Ближайшая от райцентра села Ытык-Кюель станция Лебегинская расположена километрах в десяти от села Боробул, до нее зимой проехать можно без проблем, а уже дальше, в сторону станции Мельджегейская, без серьезной внедорожной техники не пробиться. Летом, думаю, что там с проездом еще сложнее, по характеру местности видно, что в основном она заболочена, к тому же дорога проложена по ручью (по-якутски «үрэх», русский аналог слова не знаю). Местные наверняка как-то ездят на свои сенокосные угодья, само собой, на тракторах.

Почтово-телеграфная станция Лебегинская получила свое название благодаря одноименной реке Лебегине (якутское — «Дьиэбэгэнэ», у истоков которой она была поставлена. Роберт Зонненбург посетил эти места более ста лет назад в 1909 году, любопытно почитать его записи:

Въ Лебягинской мы пообѣдали, расположившись для этого въ сравнительно чистой станціонной юртѣ. Пока подкрѣплялись да обсушивали шарфы и согрѣвали рукавицы, ямщики пригнали и перепрягли лошадей. Черезъ часъ мы тронулись въ дальнѣйшій путь. Лѣсомъ здѣсь дорога узенькая; зимою нарта проходитъ, но лѣтомъ передвиженіе исключительно верхомъ, а перевозка грузовъ вьюкомъ.

До сихъ поръ преобладающей породой деревьевъ была лиственница; остальныя породы встрѣчались единично или небольшими группами. Здѣсь же на протяженіи около 13 верстъ преобладаетъ не лиственица, а береза. Лѣсъ мелкій, но густой. Далѣе береза убываетъ и снова уступаетъ первенство лиственицѣ. Почва частью глинистая, частью болотистая, мѣстами тундра. Луга занимаютъ примѣрно одну треть перегона; остальное пространство занято лѣсомъ и болотами. На протяженіи 23 верстъ отъ ст. Лебягинской нѣтъ ни рѣчекъ, ни озеръ.

Состояние станционных построек хорошо видно на снимках с квадрокоптера, самим же подойти ближе не удалось, накатанная дорога проходила в стороне от станции.

Двигаясь по реке Лебегине, дорога уходит по ее левому притоку в сторону речки Мельдегей (якутское — «Мэлдьэгэй»), где находилась следующая станция — Мельдегейская. После того как мы заехали в приток, начали встречаться артефакты — телеграфные столбы, что удивительно, на них сохранилась даже стальная проволока, по которому бежал сигнал и вкрученные керамические изоляторы. Кусок проволоки и изолятор нами был изъяты для передачи в фонд Черкехского музея.

Столбов при строительстве было поставлено около 18 000 штук, длина варьировалась от 7 до 8 метров, помимо этого было необходимо вырубить на всем протяжении просеку шириной 20 метров, притом все работы проводились вручную, тягловой силой выступали якутские лошади.

Дальше этих первых встреченных нами столбов проехать не удалось, шедший впереди УАЗик завяз в снегу. Пришлось, поработав лопатами, не достигнув станции Мельджегейская, возвращаться обратно к цивилизации, но, на мой скромный взгляд, мероприятие выдалось на славу.

Далее почтово-телеграфный тянется к станции Амгинская (Нижнеамгинская), которую мы посетили в 2018 году в ходе экспедиции в Таттинский и Томпонский улусы. В настоящее время на месте станции на берегу Амги «Ростелекомом» установлен памятник, посвященный столетию телеграфной линии Якутск-Охотск, здесь же расположено фермерское хозяйство нашего друга, фермера, алгысчыта, поэта Данила Афанасьева.

Неподалеку от памятного знака выстроены летние домики для туристов, якутский балаган, а напротив, через красавицу Амгу высятся горы «Дьаам» (Ям), отсюда и общепринятое название местности — «Дьаам». Именно здесь почтовый тракт и телеграфная линия пересекали реку и устремлялись к следующему рубежу — к реке Алдан.

Переправа через реку Алдан, которая называлась как «Бельская», по названию реки Белая (Ханда), была организована у современного села Охотский Перевоз, где наш проект побывал в рамках той же экспедиции в Таттинский и Томпонский улусы. На месте переправы Алдан гораздо шире, глубже и ее течение гораздо сильнее Амги. Зонненбург пишет:

Лѣтній перевозъ чрезъ Алданъ оказался весьма мало обезпеченнымъ, имѣлась лишь одна старая изрядно прогнившая, притомъ частная лодка для переправы людей, а лошадей переправляютъ вплавь даже въ весеннюю, холодную какъ ледъ, воду. Зимняя переправа по льду, конечно, никакихъ затрудненій не представляетъ, пока нѣтъ ни наледи, ни полыньи.

Отсюда начинался самый сложный участок пути, где и станции были реже, народу вдоль дороги практически не проживало и рельеф местности из равнинного переходил в горный. Далее дорога по реке Белая (Ханда) и другим рекам доходила до легендарной станции Аллах-Юньская.

Помимо Зонненберга, из ученых можно выделить нашего известного якутского историка Федота Григорьевича Сафронова, с его трудом “Тихоокеанские окна России” можете ознакомиться следуя по ссылке:

Аллах-Юнь до сих пор у многих наших земляков ассоциируется с героическим трудом наших предков, прежде всего как грузоперевозчиков. Это, в первую очередь, связано с тем, что в горах Джугжура и Сэттэ Дабаан в 30-х годах ХХ века было обнаружено золото. По понятным причинам грузовики туда не ездили — не было дорог, а авиация, сами понимаете, туда не летала. На обеспечение приисков были брошены якутские колхозы, преимущественно из центральной части республики, так называемого «заречья», которым власти обязали выделять для этой непростой миссии людей, лошадей с упряжью. Население Аллах-Юня к началу войны перевалила за 20 тысяч человек и вопрос обеспечения поселка являлся первостепенной задачей.

Наша семья тоже не осталась в стороне от тех событий. Мой дед Никонов Дмитрий Егорович, будучи геологом Аллах-Юньской геологоразведочной экспедиции, можно сказать, проходил те края вдоль и поперек.

История деда в чем то обыденна для молодежи тех лет — в 18 лет ушел на фронт, демобилизовался только в 1950 году, после чего отучился в Магаданском горно-геологическом техникуме, за год до окончания женился на моей бабушке Марии Семеновне, затем в 1954 году по распределению был направлен в Верхне-Индигирскую геологоразведочную экспедицию, базировавшуюся в Усть-Нере. В 1956 году был переведен в Алданское Районное геологоразведочное управление Дальстроя в поселок Хандыга, где и родился мой отец, а оттуда в 1961 году в порядке усиления кадров был направлен в качестве председателя рабочкома (профсоюза) во вновь созданный колхоз «Томпонский». Таким образом, об этих удивительных местах я наслышан с детства, благодаря тому, что дед увлекался фотографированием, визуализация прекрасно выстраивалась в процессе разглядывания его фотоальбомов, коих было в избытке.

Вернемся к нашей экспедиции. В рамках нашего проекта в 2016 году прошла экспедиция по маршруту Якутск – Усть Мая – Нелькан – Аян, в которой приняли участие Заслуженный деятель искусств Республики Саха (Якутия) Виталий Власов, писатель, драматург Василий Васильев-Харысхал, краевед Аким Татаринов и др. Тогда их маршрут пролегал по рекам на моторных лодках и завершился автомобильным этапом. Подробнее в нашем материале:

Подготовка к экспедиции стартовала в начале текущего 2022 года с изучения исторических документов, воспоминаний, сопоставления карт. Неоценимую помощь в прояснении текущей ситуации «на месте» оказали Василий Попов, хорошо знакомый с местностью и не раз посещавший Аллах-Юнь, а также житель села Арка Хабаровского края, оленевод, всю жизнь проработавший в родных местах Алексей Слепцов.

Как нам рассказал Алексей Афанасьевич, ему и его односельчанам проще добраться до Якутска по старому тракту, нежели до своей «метрополии» — города Хабаровск. Таким образом, об интересующих нас краях он знает не понаслышке. Здесь в Якутии хабаровчане сбывают пушнину, а взамен увозят продовольствие, горючее и прочие припасы, а происходит это, как правило, раз в год, ближе к весне, часть пути по зимнику на машине, часть на снегоходе.

Также в организации поездки колоссальную помощь оказал предприниматель из Усть-Майского улуса Владимир Попов. С ним ближе познакомимся в дальнейшем повествовании, а пока предлагаю ознакомиться со статьей, описывающей туристический маршрут Усть-Мая — Аян, вышедшей из-под пера Владимира Ермаковича:

По первоначальному плану, маршрут должен был быть проложен следующим образом: с села Чычымах (Таттинский улус), по льду Амги выйти на Алдан, далее через поселки Хандыга, Охотский Перевоз по льду Алдана достигнуть села Усть-Мая, а уже оттуда отправиться в Аллах-Юнь. Этим планам не суждено было сбыться по причине того, что в этом году не было зимника по Алдану с Охотского Перевоза до Усть-Маи, по которому раньше возили уголь с Джебарики-Хая.

Тем не менее скорректированный маршрут, утвержденный незадолго до выезда, сулил немало интересного и познавательного, и, в принципе, был способен закрыть почти все вопросы, побудившие нас к организации экспедиции. Так, на бумаге это выглядело так: Якутск — Бютейдях — Усть-Мая, Аллах-Юнь. Село Бютяйдях, где расположен Мегино-Богородицкий храм 1826 года постройки, был включен в программу по предложению Семена Ермолаева, за что ему объявляется отдельная благодарность.

Для краткости, дабы не заниматься графоманством, приведу схему маршрута Якутско-Охотского почтово-телеграфного тракта (сплошная красная линия), участка, использовавшегося в первой половине ХХ века (белая линия), а также наш путь с Усть-Маи (красная пунктирная линия):

Состав сложился классический:

• Никонов Георгий Дмитриевич – Советник Главы Республики Саха (Якутия), Автор и руководитель проекта «Пути великих свершений»;
• Борисов Егор Егорович – Отличник здравоохранения Российской Федерации и Республики Саха (Якутия), заслуженный врач Республики Саха (Якутия), доктор медицинских наук, член Якутского республиканского отделения Русского географического общества;
• Андросов Гаврил Гаврильевич – Секретарь правления Союза писателей России, заместитель председателя Союза писателей Якутии, Главный редактор журнала «Чолбон»;
• Ермолаев Семен Никонович – Член Союза писателей России, сценарист, писатель, драматург, член Якутского республиканского отделения Русского географического общества, автор телепередачи «Пути великих свершений»;
• Никонов Дмитрий Георгиевич – оператор, фотограф, редактор сайта проекта «Пути великих свершений».

Итак, все приготовления были завершены и, наконец, 19 марта экспедиция двинулась в путь. Для передвижения Правительством Якутии нам было выделено 2 автомобиля УАЗ «Патриот» под управлением Олега Бикбаева и Василия Павлова. Я, до селе не ездивший на такие расстояние на «Патриоте», был приятно удивлен комфортному ходу отечественного внедорожника. Если не обращать внимания на общий аскетизм, качество отделки, сборки, шумоизоляцию, то вполне себе сойдет за эразац «Крузак».

Рано утром пересекли Лену и с Нижнего Бестяха взяли курс на Бютейдях, куда и прибыли через час с небольшим. По пути Егор Егорович, по обыкновению, провел традиционный алгыс недалеко от сворота с основной трассы, ведущей в Амгу и далее на Усть-Маю.

Бютейдях, имеющий богатую историю, уходящую в глубь веков встретил нас прекрасной солнечной погодой. На улицах оживленно: сельчане не спеша идут по делам, коровы колоннами шествуют на водопой, снуют лошади. Мы же по указке Семена Ермолаева без труда нашли пришкольный музейный комплекс духовности имени М.В. Шергина, где нас радушно принял его директор Константин Родионов. Наперво, следуя обычаю предков, хозяин напоил горячим чаем с молоком, как принято, завел непринужденную беседу — обязательную составляющую чаепития.

Осмотрев богатую экспозицию школьного краеведческого музея, направились к памятнику деревянного зодчества XIX века, в Мегино-Богородскую церковь, которая была построена в 1823 году на средства мецената Константина Алексеевича Попова – Түөнүкү Көстөкүүн. Несмотря на все политические потрясения и почтенный возраст, деревянное здание неплохо сохранилось, чего не скажешь о внутреннем убранстве храма.

Во времена советской власти уникальные фрески, выполненные на холсте известным якутским мастером Мытыйыкы Уус были сверху покрашены белой краской. Восстановление первоначальной росписи, на мой взгляд, только начато и требует всесторонней поддержки, и, главное, привлечения реставраторов мирового уровня. Интересно, что две печи, необходимые при любой власти сохранились отменно. Это сейчас печурка после пару лет эксплуатации начинает рассыпаться, как недавно у моего друга на даче, а тогда подход к таким вещам был другой, строили на века.

Продолжение следует…