Источник: камчадалы.ru
Зиновьевы
Первые сведения о якутских Зиновьевых относятся к 1646 году. Сначала мы получили эту информацию:
1637 год: «о присвоении енисейским служилым человеком Семеном Дежневым коровы ясачного целовальника ленского острога Прохора Зиновьева» [РГАДА, Справочник, т. 1]
Его карьера к 1640 году, как нам казалось, завершилась: «За бывшего ясачного целовальника Прохора Зиновьева о сгоревшем по его вине амбаре с соболиной казной» [РГАДА, Справочник, т.1]
Но по документам за 1644 год мы находим еще одну очень любопытную информацию: «Иск ясашного целовальника Пронки Зиновьева к служ. человеку Семену Стадухину в зарезании «переводной коровы. Мих.Стадухин». [РГАДА, Справочник, т. 1]
То есть Прохор Зиновьев, якутский целовальник (торговый человек) вошел в конфликт с крупнейшими историческими фигурами того времени или их родственниками.
«Трофимко Зиновьев на государеве дальней службе на новой на Охоте реке послан в прошлом во 154м [1646] году [Л.18об.]
А потом узнали и некоторые подробности:
«[Тобольский казак]… отставлен а в его место гулящей человек Митька Степанов сын Огрызков убит и в прошлом во 154м [1646] году на смотре у розбору воеводы Василий Пушкин с товарыщи велели быть в его Митькино место из новоприборных Трофимку Зиновьеву и в прошлом во 154м [1646] году послан на государеву дальную службу на новую на Охоту реку [Л.50].
1646 год – это первый поход якутских казаков во главе с десятником Семеном Андреевым сыном Шелковниковым на реку Охоту.
Дальнейшую информацию мы возьмем из книги «Дело об убийстве Володимера Атласова. Камчатская Сибириада»:
Строил Охотский острог (первоначально в 1647 году зимовье, а в 1649 году «косой острог») казачий десятник Семен Андреевич
Шелковников, направленный воеводой Василием Пушкиным приказным человеком в земли тунгусов для сбора ясака и создания крупного военного укрепления — острога.
Его отряд состоял из сорока человек. В устье реки Ульи Шелковников принял командование и над служилыми из отряда Пояркова.
Они еще не знали, какая грозная сила противостояла им.
И они еще не успели разбудить эту силу, дремлющую в тундровых и таежных просторах на оленьих пастбищах и на речных
рыбалках.
Пока еще русские казаки и пришедшие вместе с ними промышленные люди своим «огненным боем» только лишь напугали — устрашили — местных жителей, заставив их платить дань.
Но вскоре последовала и ответная реакция — и в течение многих последующих десятилетий шел долгий и кровавый спор о том, кто сильнее в этом таежном мире.
И с этой еще дремлющей силой русские из отряда Шелковникова столкнулись в устье реки Охоты, куда они пришли на морских кочах, построенных на Улье, где и намеревались поставить острог: по сообщению одного из спутников Шелковника Ивана Афанасьева в устье Охоты их ждал большой отряд ламутов (еще одно название тунгусов, жителей побережья Ламского моря) – «было за 1000 и больше», и они «…учинили драться…» и «…в реку не пущали…» «и за большим боем Охоту взяли… и на том бою мужиков тунгусов побили, а иных испереранили…», но и ламуты «испереранили» русских. Пробившись в устье Охоты, они «покаместа можно было идти судами, шли от устья версты с три, и зимовье поставили».
Здесь отряд разделился.
В июне 1648 года Шелковников направляет из Охотска «морем на Иню реку и за Иню реку проведать, где бы… государю прибыль учинить» отдельный отряд в 24 человека во главе с Кириллом (Ермилом) Васильевым и Алексеем Глубоким (Филипповым). Отряд казаков морем прошел до реки Мотыклейки, составив подробнейшее описание побережья, «Роспись пути от реки Охоты до Мотыклея» — первую лоцию Охотского побережья. Обратно они возвратились в Охотск только через три года, основав новое зимовье в устье реки Тауй и взяв ясак с местных жителей.
В этом же 1648 году неожиданно, возможно, от многочисленных ран, нанесенными костяными наконечниками тунгусских стрел, умер Семен Шелковников. За старшего остался Иван Афанасьев. Гарнизон острога составлял 31 человек. Ламуты на время отступили. Известно, что при Шелковникове удалось с боем собрать в ясак 857 соболиных шкурок. Но после его смерти все переменилось — основные боевые действия тунгусов начались с 1649 года из-за смерти «князца Ковыри», убитого «из пищали до смерти промышленным человеком Федул-
кой Абакумовым». У убитого князя было двенадцать сыновей…
И каждый хотел мстить…
В 1649 году охотские казаки «круг зимовья поставили косой острог», т. е. окружили его частоколом из заостренных и наклоненных в сторону противника бревен. С этого времени поселение стало официально именоваться Косой острожек. И три последующих года охотские казаки провели в постоянной осаде.
В 1652 году на смену охотским «годовальщикам» пришел новый отряд из Якутска в составе 35 человек, который возглавлял
десятник Семен Иванов сын Епишев — тверич, сын боярский, сосланный в Якутск в 1647 году вместе с женой и отцом Ивашкой.
И вот что он увидел: «Июня в 3 день пришли морем на устье Охоты реки, и в те поры на устье иноземцев тунгусов многих родов было тысяча и больше, и встречали нас збройны и оружны, с луки и с копья, в доспехах и в шишаках в железных и костяных, и в Охоту пустить не хотели, хотели побить…»
«Божею милостию и государевым счастием, я, Сенка, пришед на Охоту, служилых людей от тех иноземцев выручил и застал только чуть живых двадцать человек…»
Позже из официальных источников узнаем, что «160-го [1652] году июня в 6 день пришли в Якутцкой острог з государевою соболиною казною з дальней с Охоты реки служилые люди…». Трофимки Зиновьева среди них не было.
Следующее упоминание о Зиновьевых относится к 1674 году:
«Память от енисейского воеводы Михаила Приклонского якутскому воеводе кн. Якову Петровичу (Волконскому) о посылке в Якутск Мих. Зиновьева племянника бывшего гетмана Демки Игнатова (Многогрешного) с указанием держать скованными в тюрьме впредь до распоряжения). [РГАДА, Справочник, т.1].
В именном списке казаков за 1681 год он также упоминается, как Зиновьев:
1681 год
Рядовые холостые казаки
Мишка Зиновьев
Но в дальнейшем ситуация меняется – и по одним документам он значится как Мишка Зиновьев, по другим – как Михаил Многогрешный.
Поэтому давайте сначала разберемся в этой путанице, чтобы либо связать фамилию современных Зиновьевых с Михаилом Зиновьевым сыном Многогрешным, либо доказать, что это две совершенно разные родовые линии.
Кстати, очень большую путаницу в этот вопрос внес Степан Петрович Крашенинников, собирая материал по истории открытия и освоения Камчатки.
Но об этом чуть позже.
В 1692 году Многогрешный появляется в казачьих списках с полным именем: Мишка Зиновьев Многогрешного [РГАДА.Ф.214.Оп.5.Д.330.Л.27об.]
C 1688 года Михаил Зиновьевич, согласно хронологии о назначении на приказы, составленной М.И. Беловым, является приказчиком Анадырского острога.
Вот, что выяснил М.И. Белов:
к. Михаил Многогрешный 1688–1690
к. Михаил Многогрешный 1695–1696
к. Михаил Многогрешный 1695–1696
к. Михаил Многогрешный 1697–1699
Но, как сообщает историк А.С. Зуев, в 1693 году «Анадырский приказчик Михаил Зиновьевич Многогрешный (Черкашенин) совершил поход из Анадырска до устья р. Пенжины».
А теперь попробуем понять причину, почему С.П. Крашенинников, человек очень пытливый и точный в своих оценках, разделили Михаила Зиновьева и Михаила Многогрешного Черкашенина на двух самолстоятельных камчатских приказчиков:
«Михайло Черкашенин, он же и Многогрешной, и вышеобъявленной служивой Михайло Зиновьев, которой по возвращении своем, а кто сколько времени сидел на приказе, и кто такую учинил прибыль, того заподлинно объявить нельзя, ибо все, особливо же Кобелев и Зиновьев приписывают себе в челобитных своих за службу, что они Нижней Камчатской и Большерецкой остроги построили,
но по словесным известиям дается оная честь Тимофею Кобелеву, а о Зиновьеве ничего не упоминается, может быть для того, что он как рядовой служивой был у Кобелева под командою.
В бытность свою перенес он жилье Верхнего Камчатского острога на реку Кали-кыг, которая от прежнего острожногоместа в полуверсте, да вновь построил зимовье на реке Еловке; а ясак, как по реке Камчатке, так по Пенжинскому и Бобровому морю, сбирал он довольной, и с ясашною казною выехал в Якутск в 1704 году благополучно. В то ж время партия анадырских служивых людей под командою служивого Андрея Кутьина построила шесть зимовей на впадающей в Восточное море Уке реке, и начала сбирать ясак с тамошних коряк».
И далее: «Кобелева сменил {В рукописи зачеркнуто: анадырской прикащик казачей пятидесятник Василей Колесов. — Ред.} вышеписанной Михайло Зиновьев, которой отправлен из Якутска вместо Володимира Атласова, а правил он камчатскими острогами до прибытия казачья пятидесятника Василья Колесова, с 1703 по 1704 год. Во время бытности своей первой он завел ясачные книги, в которые камчадалов поимянно начал вписывать. Нижние камчатские зимовья за неспособностию места перенес на ключи, и на Большей реке острог построил. Он же перевел из укинских зимовей на Камчатку анадырских служивых людей по прозьбе их; таким образом приведши камчатские дела в некоторой порядок, щастливо в Якутск возвратился с ясачною казною. (В другом варианте… “на место его в 1702 году
отправлен на Камчатку по выбору служивой Михайло Зиновьев, который бывал на Камчатке, как в отписке из Якутска объяв-
лено, еще прежде Атласова, может быть с Морозкою…”). В 1704 году под осень приехал из Якутска на место Михаила
Зиновьева казачей пятидесятник Василий Колесов…»
С легкой руки Степана Петровича Крашенинникова сегодня из исторической литературы исчезло несколько важный фактов, которые отметил, но в которые не поверил сам будущий российский академик: «а о Зиновьеве ничего не упоминается, может быть для того, что он как рядовой служивой был у Кобелева под командою».
Хотя сам же выделяет главное:
Первое: «служивой Михайло Зиновьев, который бывал на Камчатке, как в отписке из Якутска объявлено, еще прежде Атласова, может быть с Морозкою…».
Второе: «Кобелева сменил … вышеписанной Михайло Зиновьев, которой отправлен из Якутска вместо Володимира Атласова, а правил он камчатскими острогами до прибытия казачья пятидесятника Василья Колесова, с 1703 по 1704 год. Во время бытности своей первой он завел ясачные книги, в которые камчадалов поимянно начал вписывать. Нижние камчатские зимовья за неспособностию места перенес на ключи, и на Большей реке острог построил. Он же перевел из укинских зимовей на Камчатку анадырских служивых людей по прозьбе их; таким образом приведши камчатские дела в некоторой порядок, щастливо в Якутск возвратился с ясачною казною».
И, главное, все это полностью соответствует исторической правде.
Более того.
Михаил Зиновьев сын Многогрешный Черкашенин не только сам участвовал в 1693 году, по мнению А.С. Зуева, в походе по корякской земле вплоть до устья реки Пенжины, но он и направлял на Камчатку несколько промысловых экспедиций под руководством казаков Ивана Васильева сына Голыгина (1688 г.) и Луки Семенова сына Старицына Мороски (1695 г.).
Но это еще не все.
По его приказу было начато строительство зимовий на северо-восточной части полуострова Камчатки, а на реке Апуке Лукой Старицыным Мороской был создан опорный пункт для колонизации Камчатки
««Между тем анадырские тумаки Андрей Кутьин с товарыщи из Анадырского острогу проведали про живущих на Уке реке, которая впала в Восточное море, иноземцов, и, пришед на оную реку близ устья впадающей в помянутую реку с левой стороны Кальны
речки, построили шесть зимовей, и стали брать с оных иноземцов ясак».
Тумаки — это метисы, рожденные в смешанных браках русских казаков и промышленников с аборигенами: «Ребенок, родившийся от блуда. Давалось незаконнорожденным детям (мальчикам)». Видимо, именно поэтому Андрея Кутьина и нет в списках якутских казаков».
Приказ о строительстве этих зимовий приходится как раз на время правления Анадырским присудом Михаила Зиновьевича Многогрешного.
И, кстати, в этот период, до назначения первым официальным приказчиком Камчатки сына боряского Тимофея Родионова сына Кобелева, Камчатка была в ведении Анадырского острога и ее приказчика Михаила Многогрешного – того самого Михаила Зиновьева, которого С.П. Крашенинникова определил в роли рядового казака, подчиненного Кобелеву.
А затем Михаил Зиновьевич, действительно, по приказу Якутска меняет в 1703 году Кобелева на должности официального камчатского приказчика, забирает укинских казаков с северо-востока полуострова и направляет их на строительство Нижнекамчатского острога, а часть казаков пришедших с ним – тобольских детей казачьих, набранных еще Владимиром Атласовым, и якутских казаков, оставленных Кобелевым, направляет в августе 1703 года строить Большерецкий острог.
Поэтому право первостроительства Большерецкого (1703 г.) и Нижнекамчатского (1704 г.) острогов принадлежит именно Михаилу Зиновьевичу Многорешному Черкашенину.
А вот, как эти события отражаются в хронологии освоения Северо-Востока России А.С. Зуева:
1686–1688 гг.
Иван Васильевич … Голыгин совершил поход с 13 казаками и промышленниками в сопровождении юкагиров из Анадырска в «коряцкую землю» на р. Пенжину. С Пенжины Голыгин с тремя казаками вышел на Камчатку до р. Караги и о. Карагинского. Из-за малочисленности своего отряда объясачить коряков не смог.
1693 год
Анадырский приказчик Михаил Зиновьевич Многогрешный (Черкашенин) совершил поход из Анадырска до устья р. Пенжины.
Вероятно, в том же году из Анадырска в корякскую землю отправился отряд Луки Семеновича Старицына, известного более
как Морозко. Сохранился пересказ в грамоте Сибирского приказа от 9 января 1711 г. челобитной участника похода Ивана
Енисейского. Согласно ей отряд Морозко вышел из Анадырска в бытность там приказчиком М. Многогрешного. Последний был
приказчиком с 1693 по 1696 г. Из похода сам Енисейский вернулся через три года, но до того момента как приказчиком в Анадырске стал В. Атласов, т. е. в 1695 или в начале 1696 г.
…В 1693–1694 гг. из Анадырска к пенжинским корякам пор. Пенжине и далее к югу по Пенжинскому побережью Камчатки ходил отряд казака Сидора Бычана. Его попытка привести в подданство живших там оленных коряков лишь частично увенчалась успехом. Только немногие из них заплатили ясак, а остальные, видя малочисленность русского отряда, оказали сопротивление и наотрез отказали в ясаке.
1696 год
Л. Морозко в конце 1695 или в начале 1696 г. отправился вовторой поход на Камчатку (среди участников этого похода называют также И. Голыгина и И. Енисейского). Приказчик Анадырского острога М. Многогрешний дал Морозко задание объясачить коряков на р. Апуке. Численность отряда определяется в литературе по-разному: 16 казаков; 11 казаков, 7 промышленных людей и 40 чуванских и ходынских юкагиров; 13 русских и 40 иноземцов.
…Приказчик Анадырского острога М. Многогрешный обложил ясаком “Пенжины реки пеших коряк сто человек”, но каких
именно поселений, не сообщил
1697 год
…Известия о столкновениях атласовцев с коряками каким-то образом дошли до Анадырского острога. М. Многогрешный писал в Якутск: “а у камчатских и у олюторских у оленных и пеших коряк великий скоп на него Володимера: ис своей де Корятцкой земли выпустить не хотят”.
1703 год
Отряд казаков из Анадырска под командой Андрея Кутьина построил 6 зимовий на р. Уке, впадающей в Карагинский залив на севере Камчатки, и начал собирать ясак с окрестных коряков. Как писал С.П. Крашенинников, “Андрей Кутьин с товарыщи из Анадырского острогу проведали про живущих на Уке реке, которая впала в Восточное море, иноземцов, и, пришед на оную реку близ устья впадающей в помянутую реку с левой стороны Кальны речки, построили шесть зимовей,и стали брать с оных иноземцов ясак”.
Шедший на Камчатку приказчик М.З. Многогрешный забрал с р. Уки Кутьина и часть его людей. Прибыв в Нижнекамчатское зимовье, Многогрешный отправил Кутьина с 40 чел. “вниз по Камчатке реке для завоевания неплатежных камчадалов”. Отряд Кутьина в верстах 50-ти от устья р. Еловки был внезапно атакован ительменами, которые убили пять казаков. Нападение удалось отбить. Ительмены укрылись
в своем острожке Тушашеры, “к которому казаки с неделю приступали, но взять не могли. И многие на тех приступах переранены, между ими и командир их Кутьин”.
1704 год
Т. Кобелев, возвращаясь с Камчатки, оставил на устье р. Еловки несколько человек “вольницы” (т. е. добровольцев) и “велел им зимовья построить и ясак збирать с шантальских иноземцов, которые в то время еще неплате жные были”.
Весной 1704 г. Многогрешный совершил поход из Верхнекамчатска по р. Камчатке и “всех немирных камчадалов в ясак привел, иных ласкою, а иных войною”. Возвращаясь, перенес Нижнекамчатское зимовье с Еловки на пять верст ниже по р. Камчатке к “Ключам”. Затем, в начале августа 1704 г. (в документах 1703 — С.В.), Многогрешный отправил 15 служилых на Большую реку и велел им поставить там острог и взять с местных ительменов аманатов. Был основан Большерецкий острог». [Хроника присоединения крайнего Северо-Востока Сибири к России в XVII – первой четверти XVIII вв.]
Прокопий Прокопьевич Явловский также отметил Многогрешного в своей «Летописи города Якутска»:
«Летом привезен Михаил Зиновьев, племянник запорожского гетмана Демьяна Многогрешного. Вина его состояла в том, что он знал об измене своего дяди и не сообщил Московскому правительству, а Многогрешный хотел перейти на сторону Дороженка и принять турецкое подданство. В Якутске Зиновьев сперва сидел в тюрьме и в оковах, но потом был зачислен в пешую казачью службу и отправлен с командою в Камчатку, где он построил Нижне-Камчатский острог. … Послан в Камчатку, на место Атласова, казак Мих. Зиновьев, племянник гетмана Демьяна Многогрешного. С ним отправлено туда 45 казаков из набранных и привезенных Атласовым. В Камчатке Зиновьев сменил Кобелева, построил Нижний острог, при Ключах завел для камчадалов ясачные книги, перевел анадырских казаков с Укинских зимовий на р. Камчатку и вообще сделал много хорошего на полуострове».
Более развернутую характеристику дает Многогрешному Ф.Г. Сафронов:
«Сосланы украинские “изменники и клятвопреступники”. …Михаила Зиновьева в Якутск привезли в сентябре 1674 г. якутские и красноярские служилые люди. Он, в отличие от Демьяна Многогрешного, в Якутске и в уезде жил постоянно, до смерти. Сначала его сколько-то лет держали в тюрьме “скована”, затем освободили и во второй половине 1670-х годов зачислили в служилые люди. В Якутской окладной книге 1681 г. он числится рядовым казаком с годовым окладом жалованья в 5 рублей денег, 7 четвертей ржи, 6 четвертей овса и 2 пуда соли. В окладной книге 1684 г. о нем пишется: “Мишка Зиновьев сын Многогрешного, в нынешнем во 192-м году июля в 21 день хлебной оклад учинен ему женатой, потому что он женат”. Рядовым казаком, но с женатым окладом, он числится в окладных книгах 1686, 1691, 1696, 1701 и 1702 гг. И только после столь долгой (более 20 лет) службы в самом низшем разряде служилой лестницы смог он выдвинуться. По данным Н. Оглоблина, в 1702 г. его назначают (уже официально якутскими властями. — С.В.) приказчиком одного из камчатских острогов».
Последнее не совсем точно. В Якутии, особенно после «оспенного поветрия» 1692 года не могли пренебрегать грамотными людьми, имеющими военный опыт. Поэтому, будучи рядовым казаком, Михаил Зиновьев сын в 1685–1687 годах собирал ясак с юкагиров по Алазейскому зимовью. В 1689–1690 годах был приказчиком на Колыме. В начале 1690-х годов — приказчиком Пенжинского зимовья. А затем – и довольно долгое время – приказчиком Анадырского острога.
И даже в 1706 году, будучи приказчиком камчатских острогов, Многогрешный остается рядовым казаком:
Четвертой пятидесятни:
Пятидесятник, ден. 6 руб., хлеба и соли тож, Артемий Чапчиков; – рядовые: ден. по 5 руб. с ¼, хлеба и соли тож: Афанасий Исаков с. Чапчиков, Михайло Зиновьев с. Многогрешной, Иван Чюдинов с. меншей, Константин Гуляев, Иван Денисов, Федор Семенов с. Мешек, Петр Злыгостев, Никита Шарыпов, Яков Васильев с. Пермяков.
И, наконец, его отметили…
«О присваивании казакам дворянского звания
Естественным служебным передвижением казаков был переход в «начальные люди» своих казачьих частей – в десятники, пятидесятники, сотники, головы и атаманы. Из последних 2-3 чинов казаки могли достигать и звания боярских детей. Ho бывали исключения, когда рядовые казаки из состоявших в роли «приказных людей» (последними нередко бывали и рядовые казаки, вследствие небольшаго количества начальных людей) прямо переходили за особыя заслуги в боярские дети, а с конца 17 в. и в «сибирские дворяне», напр. – челобитное дело 1707 г. Якутскаго казака Михаила Зиновьева Многогрешнаго (внук Малороссийскаго гетмана Демьяна Многогрешнаго) о пожаловании «во дворяне» за «многую службу» и проч.» [Оглоблин Н.Н., Обозрение столбцов и книг Сибирского приказа (1592-1768). Том 3, стр.109].
И теперь у нас есть четкий ориентир – дворянство
В материалах за 1720 год мы находим искомое:
«Во дворе Федора Шелковникова живет дворянин Семен Михайлов сын Зиновьев» [РГАДА. Ф. 214. Оп. 5. Д. 2361. Л. 3.].
И мы делаем окончательный вывод – последующие якутские служилые люди Зиновьевы – это прямые потомки Михаила Зиновьева сына Многогрешного Черкашенина, племянника ссыльного гетмана Левобережной Украины Демьяна Игнатьевича Многогрешного.
1748 год
Определены по гор. Якуцку в дети боярские:
933) Алексей Зиновьев
Города Якуцка разночинцы:
Умершие:
858) Семен Зиновьев
По гор. Якуцку в казачью службу определены:
132) Семен Алексеев с. Зиновьев
1761 год
Больные пятидесятники: Федор Пшенников, Семен Зиновьев.
…действительно при команде имеются и употребляются в караул с переменою:
Григорий Зиновьев
1830
Зиновьев Зиновей – казак, первая сотня
Несколько слов о Многогрешных.
Фамильное прозвище, оставшееся в веках, точно отражает суть: Демьян Игнатьевич Многогрешный, выбившийся в полковники из самых низов рядового казачества (по другой версии, он был вовсе и не из низов — и его истинная фамилия Игнатович указывает на ринадлежность к шляхте), в «1663 году поддержал промосковского кандидата в гетманы Левобережной Украины Брюховецкого, но потом вместе с ним восстал против Москвы, позже переметнулся на сторону правобережного и протурецкого гетмана Дорошенко, а после убийства Брюховецкого стал наместником Дорошенко на левом берегу Днепра. В 1668-м Многогрешный предает Дорошенко и с помощью московского царя получает гетманскую булаву».
Дорошенко «исхлопотал» у константинопольского патриарха проклятие Многогрешному, снятому только по ходатайству московского царя Алексея Михайловича. Его политическая, но отнюдь не историческая карьера закончилась, когда Москва после доноса, заподозрив гетмана в очередном союзе с Дорошенко и попытках снова стать вассалом Турции, сослала гетмана в Сибирь вместе со всем его семейством.
Но «грехи» гетмана Многогрешного — это отражение сложности самой эпохи, когда Левобережная Украина и запорожское казачество определяли свой исторический выбор, не желая, с одной стороны, потерять православную веру, будучи под поляками-католиками, а с другой, — не желая потерять свободу, попав в полную зависимость от московского самодержавия…
В ночь с 12 на 13 марта 1672 года Многогрешный был низложен казацкой старшиной в Батурине и выдан царским представителям. Под пытками гетман Многогрешный сознался в сношениях с Дорошенко. Вскоре в Москве приговорен к смертной казни, замененной пожизненной ссылкой, и вместе со своим соратником, полковником Матвеем Гвинтовкой, сослан в Сибирь. Ссыльных доставили первоначально в Тобольск, а оттуда разослали по разным острогам: Демьяна — в Иркутский (затем Селенгинский), его брата, Черниговского полковника, Василия — в Красноярский, Гвинтовку с сыном — в Кузнецкий, Грибовача в Томский и племянника Гетмана Михаила Зиновьева в Якутский — «в пешую казачью службу». (К слову сказать, преемник Многогрешного на посту гетмана Левобережной Украины Иван Самойлович — активный участник заговора против Демьяна Игнатьевича, в скором времени тоже очутится в Сибири — в Якутске, до конца дней своих…)
Семейство Демьяна Многогрешного состояло из его жены Настасьи, двух сыновей — Ивана и Петра, дочери Елены и племянника Михаила Зиновьева Многогрешного.
Братья — Игнатий и Василий — содержались долгое время в тюрьмах. Только в 1687 году после смещения с должности гетмана Самойловича, заклятого врага Многогрешных, ситуация начала меняться. Демьян Игнатьевич был поверстан в селенгинские дети боярские.
Василий же еще находился в красноярской тюрьме. А потом случилось то, о чем в народе говорят так: не было бы счастья, да несчастье помогло: «…в 1679 году войска Сенге Тайши “черных калмыков” настолько плотно обложили Красноярск, что воевода и атаманы растерялись и не знали, что делать. Положение крепости было критическое. Тогда казаки вспомнили о Василии Игнатьевиче Многогрешном, освободили его и просили возглавить оборону острога.
Многогрешный умело организовал оборону, проявив при этом личное мужество. Нападение Сенге Тайши было отбито, опасность миновала. Красноярцы отправили челобитную в Москву, в которой излагали заслуги Многогрешного: как он ходил на “государевых изменников и бился явственно, не щадя головы своей”».
Более того «…“он урежал полки”, лично сражался “с государевыми изменниками”, бился яваственно, не щадя головы своей»,
«пушкаря заставливал и указывал и сам прицеливался». «И мы служилые люди, — писали они, — видели всем полком его, Васильеву,
службу, что он Василий Многогрешный великому государю служил и добра во всем хотел».
После этого Василий Игнатьевич был верстан в дети боярские.
Но вернемся к Зиновьемым. Обращает на себя внимание тот факт, что Зиновьевы впоследствии служили в Анадырском осроге, а после того, как этот острог в 1771 году был уничтожен из-за полной своей бесполезности, то часть его гарнизона была переведлена на Колыму, другая часть – в Гижигинскую крепость.
И в истории осталась фамилия гижигинских казаков Зиновьевых — один из них сопровождал камчатского чиновника по особым поручениям при губернаторе Карле фон Дитмаре в его путешествии на боте «Камчадал» в Гижигу и обратно — это было знаменитое переселение гижигинских казаков на Камчатку в новое село Сероглазка в 1853 году.
«Как заметил Дитмар, несладко пришлось казакам в том плавании на тендере «Камчадал». Суденышко было маленьким, к тому же геолог Дитмар погрузил на него полторы тысячи пудов бурого угля для пробного сжигания в Петропавловске. Всего уезжали 63 человека из казаков, казачек и казачат. Их разместили в тесном, холодном трюсме прямо на угле. К тому же команда тендера занималась повальным пьянством вплоть до капитана, поэтому судьба пассажиров их не волновала. 14 июля 1853 г. казаки покинули Гижигу. Казак Григорий Зиновьев сошел на берег вместе с Дитмаром в Тигиле и сопровождал путешественника повсюду до Петропавловска, а его семья вместе с другими казачьими семьями продолжала путь на тендере. Как ни странно, до Петропавловска благополучно добрались все. 10 октября пришли в Авачу, а затем в Сероглазку и Дитмар с казаком Зиновьевым. Все казачьи семьи уже проживали в новых домах-казармах своего нового селения». (Смышляев А.А., «Участие казаков в Петропавловской обороне 1854 г.», 27-е Крашенинниковские чтения, П-К, 2010 г., стр. 204).
Но сами Зиновьевы, как выясняется, остались жить в Гижиге – в Сероглазке мы их не находим.
И вот некоторые данные о них, которые нам удалось собрать.
ЗИНОВЬЕВЫ, ГИЖИГИНСК
| 1 колено | |
| Зиновьева Анна (1817), сестра Григория | |
| Зиновьев Григорий (1819), казак Гижигинской казачьей командыЖ. Авдотья Федотовна (1831) | |
| Зиновьева Варвара (1832), сестра Григория | |
| Зиновьева Параскева (1837), сестра Григория | |
| Зиновьев Иван (1827), казак Гижигинской казачьей командыЖ. Наталья Васильевна (1829) | |
| 2 колено | |
| Дети Григория | Зиновьев Николай Григорьевич (1848) |
| Зиновьев Лука (1853) | |
| Дети Ивана | Зиновьева Варвара Ивановна (1851) |
| Зиновьева Евдокия Ивановна (1855) | |
| 3 колено | |
| Зиновьев Алексей (10.01. 1909)Ж. (с 1924) Красовская Феодосия (31.10.1908) |
