Черский, Нижнеколымск. Зимний этап съемок Первой части исторического документального фильма “Пути великих свершений”. 4 часть.

1,2K

Начало читайте в предыдущих материалах:
– Зимний этап съемок Первой части исторического документального фильма “Пути великих свершений”. 1 часть
– Зимний этап съемок Первой части исторического документального фильма “Пути великих свершений”. 2 часть
– Зимний этап съемок Первой части исторического документального фильма “Пути великих свершений”. 3 часть

В четвертой части “заметок” о ходе съемок документального фильма “Пути великих свершений” попробую рассказать о дальнейшем пребывании съемочной группы ВГТРК “Моя планета” в Нижнеколымском улусе Якутии. Из-за переноса рейса программа посещения Колымы продлилась еще на два дня, которые были использованы по максимуму, отработав в самом поселке Черский и погостив в селе Нижнеколымск.

10 декабря. “Сюрприз” от авиакомпании. Кусок ледяной доски. “Медвежьи острова”. “Этнос”

Рано утром 10 декабря с легким чувством “недоработки” явились в аэропорт. Вдруг появляется человек одетый в нарядную расшитую узорами кухлянку, в котором мы с трудом узнали походского казака Евгения Бережнова, вот так метаморфоза. С ним еще была лайка по кличке “Якут”, почему именно “Якут”? Да все просто, как пояснил Евгений, собака, чистокровная охотничья лайка, была привезена откуда-то из центральных улусов.

Среди вылетающих оказались и наши давние друзья, представители известного ресторана якутской кухни, детища знаменитого шеф-повара Иннокентия Тарбахова – “Тыгын Дархан”, Светлана Львова и Константин Матаннанов, которые прилетели за день до нас, также по “традиции” прождав свой рейс то-ли три, то-ли четыре дня. Сфера их интереса была, конечно же, как несложно догадаться, северная кухня. Надеюсь, скоро сможем отведать местные кулинарные изыски и в Якутске.

С ходу миновали регистрацию, прошли в “чистую” зону, откуда периодически выходим в зал ожидания к автомату с кофе. Наши ребята устроили небольшой импровизированный концерт, чем вызвали всеобщий восторг, внеся в нервозную атмосферу, который, в общем-то сводился к одному животрепещущему вопросу “Вылетим или не вылетим”, немного позитива и оптимизма.

После представления ко мне подошел директор аэропорта Сергей Бочаров и предложил показать что-то необычное. Действительно, было чему удивляться, в кабинете у Сергея Николаевича на столе в горшке рос огромный куст лайма, который наверняка самый северный экземпляр из своих собратьев и уж точно самый крупный, максимальный плод, со слов хозяина растения, достигал почти 900 граммов.

Спустя час ожидания стала известна ошеломляющая новость о переносе нашего рейса вплоть до вторника, то есть на три дня. По первоначальному плану, если бы не задержки, съемки в Нижнеколымском улусе должны были занять те же три дня, что отбросило на случившееся некую тень мистики, или же провидения. Таким образом, судьба подарила нам еще несколько дней пребывания в этом замечательном крае. Из начальной программы съемок, к сожалению, пришлось вычеркнуть Колымск, из-за того, что в виду низких температур оленеводы откочевали подальше, в лесистую местность. Кстати там посчастливилось побывать нашим друзьям из “Тыгын Дархана”, как говорится, с них и спрос).

Забросив вещи в квартире, направились в Нижнеколымский музей истории и культуры народов севера. Музей выгодно отличается даже от многих центральных собратьев обилием настоящих исторических, этнографических артефактов, среди которых кусок бревна от избы, построенной Дмитрием Лаптевым в 1740 году, фрагмент поморской кочи, датируемой XVII веком, в общем, история освоения русскими землепроходцами Колымы и Северо-Востока представлена в достаточно полном объеме и представлена очень наглядно. Пользуясь случаем, хотелось бы передать огромную благодарность работникам музея Евгении Скороходовой и Чэндиладе Куриловой за отличную экскурсию и за подаренный фрагмент с ледяной доски вышеупомянутой кочи. На данный момент фрагмент передан в фонд Черкехского Историко-этнографического музея им. Д. К. Сивцева-Суорун Омоллоона.

Думаю, логичнее будет немного разобраться в том, что же все-таки такое поморский коч. Первые прообразы таких судов начали строить ориентировочно с XI века на Русском Севере, как можно догадаться по названию, русские поморы, точнее их предки – славяне-новгородцы. Непрерывно развиваясь и эволюционируя, коч к XVII веку превратился в шедевр не только русского, а можно сказать и мирового судостроения. Аналогов превосходящих его по прочностным и мореходным качествам в арктических водах не было даже у ведущих морских держав, этому способствовала специфика географического положения России, как известно, в большинстве своем омываемого северными морями. Помимо этого, коч был универсален, он пригоден как для моря, так и для реки.

Поморский коч представляет собой деревянное парусно-гребное судно, длиной 20-25 метров, шириной 4-5. Осадка составляла 1,5-2 метра. Грузоподъемность около 30 тонн, вместимость до 50 человек, включая экипаж и пассажиров. Характерная особенность кочи – яйцевидная форма низа корпуса, судно такой формы не подвергалась чрезмерным нагрузкам при сковывании льдами, а просто выталкивалось на поверхность. Такое решение и поныне встречается в современных ледоколах. Еще одним несомненным преимуществом было то, что коч был пригоден для волочения, например, по ледяному полю, или же от водоема к водоема “посуху”.

Хотя, некоторые исследователи склонны считать, что “яйцевидность” была присуща не только поморским кочам, но и кораблям других северных народов. В таком случае приведу еще одно необычное конструктивное решение – жесткость корпусу придавали не с помощью шпангоутов, как Европе, а посредством самой обшивки, доски которой “шили” друг к другу вицами и железными скобами, коих уходило до 3 тысяч на корабль. Затем все это дело проконопачивалось и закрывались планками. Вица – это деревянная веревка, скрученная из волокон ствола дерева. Полагаю, что отсюда происходит фамилия известного советского актера.

Корпус в наиболее уязвимых местах имел дополнительную, вторую обшивку, призванной предохранить основную от ледовых повреждений, так называемую ледяную “шубу” – “коцу”. Обычно она изготавливалась из дубовых досок, которые укладывались внахлест таким образом, чтобы не препятствовать выжиманию судна при ледовом сжатии. Соединялась вся эта конструкция теми же вицами и скобами. Этимология названия судна, возможно, исходит отсюда, уж больно искаженное слово “коца” похоже на “коч”, единого мнения среди специалистов нет.

Следует отметить, никаких точных чертежей кочей не существовало, постройка велась без них, исключительно по “разумению” мастера, поэтому в научной, конструкторской, археологической среде не утихают споры и диспут. Как известно, чертежи на Руси не жаловали, если, допустим, они и были, то, вероятно, подверглись уничтожению во времена Петра I, ратовавшего за все европейское и всеми силами пытавшегося избавиться от “архаизмов”, в частности, от кочей. Этот вопрос не является данного обзорного описания. Да и само название “коч” тоже предмет полемики среди специалистов и единого мнения здесь нет.

В Сибири центрами кораблестроения были Березовский острог и Обдорск (современный Салехард) в устье Оби, в Мангазея, Якутск, Колымский остроге. В некоторых источниках описан интересный способ постройки, сейчас бы его назвали “сборкой из модулей”, как я оттуда понял, основным модулем на который все навешивалось являлся корпус, или же его днище. Такие “полуфабрикаты” хранились в верфи и расходовались по мере необходимости, они также могли быть легко перевезены, сплавлены на требуемое место. Железные элементы, те же скобы для обшивки, блоки, юферсы, коуши, нагели, якоря, цепи и прочее по возможности отливались поближе к верфи, оно и ясно, тащить железо за сотни, тысячи километров, никому не хотелось. В Якутске, учитывая уровень развития металлургии среди якутов, у корабелов проблем с железом не возникло, производили все, кроме, пожалуй пушек и точных измерительно-навигационных приборов.

Известно, что поморы ходили на кочах в дальние плавания на Новую Землю, Шпицберген, в устье Оби. Без этого незатейливого, на первый взгляд, судна были бы немыслимы многие великие географические открытия. Например, в 1648 году якутский казак Семен Дежнёв вышел в свое знаменитое путешествие, результатом которого стал проход Беринговым проливом на построенных в Колымском остроге больших кочах. Мыс, являющийся самой восточной точкой нашего материка, названный им “Большой каменный нос”, далее известный под названием “Восточный” в 1898 был переименован в честь своего первооткрывателя – в мыс Дежнева.

Съемочная группа документального фильма “Пути великих свершений” посетила это знаменательное место осенью 2021 года. Подробнее в наших материалах:

• 
  Мыс Дежнева. Съемки документального фильма “Пути великих свершений” на краю света15.10.2021
• 
  На Чукотке продолжаются съемки документального фильма “Пути великих свершений”24.09.2021
• 
  На Чукотке начались съемки второй части документального фильма “Пути великих свершений”21.09.2021

Вернемся к музею. В зале малочисленных народов Севера представлена национальная одежда юкагиров, эвенов, чукчей, предметы быта, культа. Особого внимания заслуживают уникальные старинные предметы с Алазейского зимовья, которые еще до революции были переданы старостой юкагирского рода П.С. Ягловским своему сыну, а тот в свою очередь, подарил их музею. Среди этих реликвий нагрудный должностной знак родового старосты, на лицевой стороне изображен Сибирский герб, увенчанный царской короной, на обороте надпись “22 июля 1822 года”. Также имеется наградной кортик с вензелем Екатерины II, а на рукоятке надпись “Алазейского зимовья юкагирский род”.

Чэндилада Семеновна, которая, кстати, является представителем одного из известнейших юкагирских родов Куриловых, была с ног до головы была одета в традиционную одежду своего народа:

Музей заслуживает отдельного рассказа, настолько он богат, каждый выставленный экспонат имеет уникальную историю, здесь даже, кто бы мог подумать, представлена экспозиция, посвященная подводному флоту, с которого я, в частности, с удивлением узнал о факте зимовки двух субмарин в Черском (тогда еще Нижние Кресты).

Неплохо показана и история улуса, начиная с доисторических времен мамонтов, носорогов и прочих созданий, времен первых русских землепроходцев, заканчивая нашими днями. Для меня почти все было в новинку, даже такие факты, как то, что Черский получил свое текущее название только в 1963 году, до этого именовался как село Нижние Кресты. Удивительно, но территория Нижнеколымского улуса с 1930 года находился в составе района Западной тундры Чукотского национального округа, а село Нижние кресты было центром этого района. Возвращение в состав ЯАССР состоялось в 1941 году уже в статусе райцентра.

После обеда мы нанесли визит в офис природного парка “Медвежьи острова”, где начальник отдела инспекции М.Б. Магзоев рассказал о деятельности, особенностях, фауне заповедника. К нашему удивлению, мы встретили нашего знакомого, походского казака Евгения Бережнева, оказалось, что он работает здесь инспектором. Поразительно, но природный парк «Медвежьи острова», несмотря на отдаленность, входит в структуру национального парка «Ленские столбы», в котором мы отработали буквально за день до вылета в Черский, естественно у нас возникло желание побывать и на островах, но пускай это стремление остается мечтой, поводом вернуться в эти края еще раз, может и не один раз…

Вечером в Центре возрождения культуры “Этнос” записали интервью одного из заслуженных людей Нижней Колымы, ветерана труда Николая Васильевича Ягловского, который как и его отец, кавалер Ордена Ленина, победитель многих социалистических соревнований, Заслуженный работник народного хозяйства Якутской АССР Василий Петрович Ягловский, всю жизнь проработал в тундре оленеводом. Также здесь же запечатлели диалог с Начальником МКУ «Управление культуры Нижнеколымского района» Альбиной Винокуровой. Между прочим, она сыграла одну из ключевых ролей в организации съемочного процесса в Нижнеколымском районе и показала себя как первоклассный специалист, отличный рассказчик, знаток родного края и истинный патриот своей Родины.

Так закончился еще один прекрасный и плодотворный день съемочной группы документального фильма “Пути великих свершений” проведенный на Колымской земле. Жили мы, кстати, в одном подъезде, правда, на разных этажах. Самым запоминающимся обитателем подъезда по праву был признан пес породы акита-ину, ну никак я не ожидал его увидеть здесь:

11 декабря почти целиком был уделен отдыху, так как намеченная поездка в Колымское не удалась по причине того, что, как я ранее говорил, оленеводы из-за холодов откочевали в “лес”, а это уже приличное расстояние от села, да к тому же дороги туда нет.

Температура действительно упала ниже 40 градусов по Цельсию, учитывая влажный воздух и постоянный легкий ветерок, погодные условия были далеки от комфортных, сходил за хлебом, чуть не отморозил лицо. Такие немаловажные мелочи не могли остановить наших экстремалов, оператора-постановщика Александра Меньшова и звукорежиссера Дмитрия Димова, за 10 дней уже привыкших к сорока-пятидесятиградусным морозам. Жаль, что у землепроходцев времен Дежнева и Стадухина не было таких ребят, думается, все произошло бы гораздо быстрее, хотя…, с другой стороны, не сомневаюсь, что и в те времена были свои чудо-богатыри.

12 декабря. Нижнеколымск

Рано утром дружно погрузились в уже хорошо знакомую по поездке в Походск “Апельсинку” и трэкол, предоставленный КП РС(Я) “Дороги Арктики”. На этот раз нам предстояла дорога в село Нижнеколымск, который находится в километрах сорока от поселка Черский на левом берегу Колымы, напротив устья реки Анюй. Несмотря на свой законный выходной компанию нам составили заместитель главы улуса Аркадий Диодоров и начальник культуры Альбина Винокурова, за что им огромное спасибо! Ехали почти без остановок и доехали аккурат с рассветом. Даже по словам местных, день выдался чрезвычайно холодным, столбик термометра опустился ниже минус пятидесяти градусов.

На высоком берегу в лучах восходящего солнца поблескивает памятник милиционерам, погибшим здесь во время исполнения своего долга во время войны, к бочкам из-под ГСМ привязан пес, на деревянном флагштоке обрывки государственного триколора, над одним из зданий развевается черный флаг Военной разведки со словами девиза “Выше нас только звезды”. В селе несколько жилых домов, к нашему приезду жизнь уже била ключом, старик с пешней и ведром спускается к реке за водой, молодой человек колет дрова, из труб валит густой дым. Вот и весь Нижнеколымск с его двадцатью жителями.

Некогда село носило статус районного центра, пока его не передали Нижним Крестам (ныне поселок Черский) в 1941 году, а основано оно было в 1644 году отрядами первых казаков Михаила Стадухина и Дмитрия Зыряна, прибывших морем из Алазеи. Первоначально заложенное ими зимовье, позже переросшее в острог, стоял в 21 километрах севернее нынешнего села, на острове, который в настоящее время называется Стадухинским, в честь своего основателя. Со временем утратив роль некого поста на краю фронтира, Нижнеколымск, в ввиду своего удобного расположения превратился в важнейший перевалочный пункт на пути к Анадырю. В своей истории Нижнеколымск видел и взлеты и падения, его не раз сжигали дотла и осаждали воинственные чукотские и юкагирские племена, косила оспа, но как видим, невзирая на все невзгоды село живо до сих пор. Примечательно, что в начале XIX века здесь базировалась экспедиция Фердинанда Врангеля, а в начале XX-го, другого знаменитого полярного исследователя – Георгия Седова.

К слову, один из стратегических ресурсов, дрова для топки приносит течением из верховьев река Колыма, которая, по сути является кормилицей, транспортной артерией, единственной ниткой связывающей сельчан с цивилизацией. Вправду, оглянувшись вокруг вы не увидите ни одного пригодного для топки дерева, ни перелеска, ни леса, одни кусты толщиной, хорошо если с палец. Для человека с Центральной Якутии, тем более со средней полосы России, зрелище завораживающее и в то же время пугающее.

Несмотря на тяжелые условия, местные содержат дойных коров, что само по себе в условиях заполярья подвиг, ловят рыбу, охотятся, в общем, тем и живут, и уезжать никуда не хотят и не собираются. Ярким представителем из них является Нина Алексеевна Самотищук, которая все свои 77 лет прожила в родном селе. Ее жарко натопленный дом на пару часов стал для членов нашей съемочной группы, без преувеличения сказать, убежищем, где за приятной беседой можно было обогреться, выпить горячего чаю с молоком и угоститься юколой.

В метрах пятидесяти от берега высится православный крест. Здесь, говорят, стояла церковь, при Советской власти выступавшая в роли сельского клуба, а в 1940-х ее разобрали и отправили в Нижние Кресты. Одним из уцелевших свидетелей времен первых русских казаков можно назвать столб, якобы воздвигнутый самим Семеном Дежневым, никаких подтверждений этому нет, но с виду и вправду очень старый. По свидетельству местных жителей, столб где-то года полтора назад свалился с яра на ее склон, так, что мы с трудом его выкопали из-под снега.

Как рассказали местные, под столбом был найдены старинные монеты, две из которых Нина Алексеевна смогла сохранить и преподнесла, к общему восторгу, нам в дар. В начале этого года эта медная монета с надписью “ДЕ НГА 1749” и с гербом Российской Империи, номиналом, как позже выяснилось, 1/2 копейки, отчеканенная в Екатеринбургском или Московском монетном дворе была передана в фонд Черкехского Историко-этнографического музея им. Д. К. Сивцева-Суорун Омоллоона, где она, надеюсь, вскоре займет достойное место в экспозициях музея.

По счастливому стечению обстоятельств, вылет нашего рейса со вторника был перенесен на понедельник, поэтому 13 декабря ближе к обеду съемочная группа в полном составе стояла в аэропорту Якутска и радовалась интернету. Обратный путь, как известно, гораздо быстрее, поэтому особо ничего оттуда не запомнилось. Перелетев на Ми-8 в Среднеколымске пересели в Ан-24 тех же “Полярных авиалиний”, а оттуда без проблем добрались в Якутск. Как услышал краем уха, причиной переноса рейса стала беременная женщина, заболевшая ковидом. По всей видимости, наш борт выполнил санрейс, подарив нам еще два съемочных дня.

Подводя итоги по работе в Нижнеколымском улусе хочется сказать, что в первую очередь настоящий восторг вызвали гостеприимство, неподдельная человечность, открытость и доброта колымчан, заметно, что буквально в каждом из них живет настоящая, искренняя любовь к своему краю, Отчизне. Вот на таких патриотах и держится весь Север нашей Родины. Неприятным сюрпризом для нас стал мороз, несмотря на то, что несколько дней назад мы прибыли с Полюса Холода Оймякона, где столбик термометра опустился ниже 50 градусов. В отличие от Оймяконской низменности здесь явно чувствуется морской воздух, пресловутая влажность, при котором даже легкий ветерок беспощадно жалит лицо и другие неприкрытые части тела. Отдельная история – это световой режим, который в прямом и переносном смысле там на вес золота и был полностью отведен под натурные съемки невероятных красот, окружавших нас все эти дни.